Работа Вспомогательного органа по осуществлению (SBI) на климатических переговорах ООН в Бонне закончилась, так и не начавшись. После восьми дней обсуждения предложения о внесении в повестку дня пункта о процедурных и юридических вопросах, связанных с процессом принятия решений (сформулировано РФ, Беларусью и Украиной), стороны так и не смогли прийти к консенсусу. Итоговое заседание отложено до последнего дня сессии, что фактически означает закрытие рабочей группы.
События в SBI происходили по всем законам драматургии: с тщательно выдержанными паузами, развернутыми монологами главных героев, «ящиком решений», «ритуальными танцами с бубнами», ропотом и аплодисментами зала.
«Ящик решений» открыл председатель группы, предложив принять повестку без прямого упоминания пункта, предложенного тремя странами, одновременно с заявлением по этому поводу и безотлагательным созданием специальной контактной группы. Это предложение устроило всех высказавшихся на заседании, кроме самих авторов предложения.
Представитель России Олег Шаманов отверг вариант председателя, отметив, что принятие решения только из принципа необходимости — абсолютно не правовой процесс: «Не мы для процесса, а процесс для нас». Позиция России, Беларуси и Украины так и не нашла поддержки. Представитель Тувалу, к примеру, выразил сомнение в том, что сторонниками «процедур» движет желание заниматься вопросами климата. «Процедурный мяч сейчас в ваших руках, — обратился он к председателю – просим сделать все необходимое для продвижения процесса». Запахло произволом – у некоторых участников было желание закончить заседание «волевым решением», как это уже случилось в Дохе, когда возражения России были проигнорированы. Но принцип демократического централизма на этот раз не сработал.
Кто в этой пьесе оказался героем, а кто – антигероем? С одной стороны, три страны с блокирующим предложением. С другой — группа G77 и Китай, блокирующие блокирующих. Оппоненты G77 говорят, что альянс развивающихся стран далеко не всегда лоббирует интересы «самых нуждающихся». Кое-кого из этой группы трудно назвать «бедным» и с выбросами у них не все в порядке. Тем не менее, развивающиеся страны, как правило, имеют климатическую политику, которая подкреплена действиями на национальном уровне. А вот о «главном герое» этой драмы и вовсе трудно сказать что-то позитивное в контексте климатической политики. Если бы Россия неустанно воплощала в жизнь меры по снижению выбросов, развивала возобновляемую энергетику и энергоэффективность, отношение к ней и ее инициативам было бы иным. Однако климатическая политика в стране мертва. Если не считать признаком ее оживления постоянные выступления климатических скептиков от политики и науки, которых почти нигде кроме России уже не принимают всерьез.
Эпилог. Чему помешало блокирование работы Вспомогательного органа по осуществлению? Главной потерей для процесса считают отложенное обсуждение вопроса «ущерба и потерь» (loss and damage). Речь идет о компенсации потерь, которые уже несут некоторые страны вследствие изменения климата — вопрос действительно крайне актуальный. Будучи отложенным на полгода, этот вопрос может потерять свою важность в контексте переговорного процесса. Реанимировать его в ноябре в Варшаве может оказаться непросто.
меньше двух градусов 